Шутка в картинках

@темы: Сверхъестественное

---

Гифки из 1.01. "Сверхъестественного" ч. 2

Арест

Скрепка

Только без соплей!

она же, но большая

@темы: Сверхъестественное

---

Гифки из 1.01. "Сверхъестественного"

Мне двадцать шесть лет!

Подзатыльник.

Силуэты.

@темы: Сверхъестественное

---

Почему всё не так? Вроде, всё, как всегда… (с)

Панель «Сверхъестественного» на Комик Коне 2013 получилась неинтересной и унылой. Разительный контраст, например, с прошлым годом. Почему так вышло?

Первый раз можно было списать на первый раз, но теперь уже очевидно, что общение со зрителями и прессой – не самая сильная сторона Джереми Карвера. Так или иначе, но он все время твердил свою формулу 9 сезона «free for all», что я для себя перевожу, как «беспредел».
Появление Фелиции Дэй было похоже на плохой капустник – настолько без огонька отработали его все участники. Дженсен Эклз на время этого «номера» вообще ретировался со сцены. Если помните, Эклзу впервые представилась возможность сказать больше, чем пару слов, только где-то в середине панели, и его первой фразой было: «я тут сижу, слушаю ответы остальных…» Такое молчание, мягко говоря, необычно. И снова Дженсен акцентировал, как много вышло серий, притворившись, что не помнит точного числа. А вы заметили, как в самом начале панели Эклз «прогнулся» перед Бобом Сингером, вскочив и пододвинув тому стульчик? Когда речь зашла об Импале, Сингер сказал, что у Эклза к ней «нездоровое чувство собственности», а потом, назвав пистолет Дина «своим», Эклз смутился и пробормотал: «он не мой». Еще один показательный момент - Дженсен Эклз сказал, что Джаред играет разных Сэмов, а Дин всегда одинаков. Но ведь это не так! Достаточно вспомнить Дина-2014, обдолбанного Дина, вампира Дина или Дина Смита.

Пытаясь читать между строк и помня, что в каждой шутке есть доля правды, рискну предположить, что Дженсен Эклз не вполне доволен новыми сценариями. Отсюда слова об одинаковом Дине. Пассаж про количество серий, стульчик Сингера и «мое - не мое» может указывать на его недовольство какими-то действиями руководства сериала. Вследствие всего этого у Эклза сейчас, возможно, не самые лучшие отношения с Бобом Сингером. Дженсен Эклз не в духе, все остальные чувствуют нехорошее напряжение в атмосфере. Поэтому и панель такая.

@темы: Сверхъестественное, Я, правда, только намекнул, но как ловко намекнул! (с)

---

Такой поплывший взгляд :)

@темы: Дженсен Эклз

---

Justice Jay “JJ” Ackles стала младенцем

До 27 июня (т.е. до 28 дня = 4 недель) мелкая Эклз считалась новорожденной. С 28 июня она стала ребенком грудного возраста или младенцем.
В это время у них появляются первые улыбки в ответ на обращенную к ним речь.

Пытаюсь представить, как сейчас выглядит Дженсен.
Наверное, как-то так:

@темы: Дженсен Эклз

---

Абсолютная власть

Название: Абсолютная власть
Жанр: АU, омегаверс
Пейринг: Дженсен /Джаред
Рейтинг: NC-17, но не графично, в основном, лексика и мозготрах.
Размер: мини (~ 4 800 слов)
Дискламер: Джеи принадлежат себе и тем, кому сами себя дарят. Моя – только идея про необычную омегу.
Саммари: Обычные омеги беззащитны перед альфами. С этой омегой все наоборот.


тыц на картинку и будет текст

- Кажется, нас пытаются купить.
Ни одна из двух красивых бровей Дженсена Эклза даже не дрогнула.
- Доказательств нет, но кандидатура очевидна, - продолжил его финансовый директор Роб Бенедикт. – Он уже подмел почти все акции миноритариев.
Знаменитая интуиция Бенедикта с самого утра выла в полный голос. Хотя рациональных причин вроде бы не было никаких. Компания Дженсена Эклза и Тая Олсона, управляющая сетью ресторанов, баров и парой ночных клубов, процветала. Многие постоянные клиенты, давно ставшие друзьями, вращались в высших сферах. Даже такой богач, как Коэн, должен был видеть, что они ему не по зубам.
- Если Коэн желает транжирить наследство, флаг ему в руки, - не поднимая головы от бумаг, сказал Дженсен. - Надеюсь, наши бывшие акционеры хорошо на нем заработали.
- Назовите меня паникером, сэр, но я волнуюсь. Он же не дурак, у него должен быть какой-то план.
Дженсен приподнял одну бровь, выражая крайний скептицизм по поводу умственных способностей обсуждаемого субъекта.
- У меня и Тая по сорок пять процентов акций. Он сколько угодно может дуться, что я не взял его в партнеры, но зубы коротки. Убей он кого-то из нас, Верховный Арбитраж с него шкуру спустит. И это не метафора, - ехидно добавил он и поменял тему. - Кстати, не знаешь, где Тай? Со вчерашнего дня его не видел.
Бенедикт отрицательно помотал головой и вышел. Подозрение, что захватчику нужна не компания, а повод быть ближе к Эклзу, он решил пока держать при себе. Каким бы упрямцем ни был этот омега, он должен знать, что сделав Эклза врагом, он его не получит. От ненависти альфы один шаг не до любви, а до могилы. Хотя, интуиция не являлась сильной стороной омег. Она была ярко выражена у бет, тогда, как альфы практиковали рациональный подход. Омеги обладали сильным воображением, что позволяло им выдумывать необычные и парадоксальные схемы, правда, не всегда удачные. Частично это объяснялось тем, что омеги были слишком порывисты и склонны к излишнему риску. Беты не переносили риск почти физически, а вот альфы, напротив, спокойно шли на риск, если считали, что он оправдан.

- Извини, Дженс, - голос Тая был глух и подернут ноткой безысходности.
- Что? Ты где? - чувствуя, что другу нужна защита, с тихим рыком внутренний волк поднял голову.
- Я подписал передачу своих акций и взял его деньги, - Тай тяжело дышал, и что-то шумело, заглушая слова. – Я так виноват. Это же дело твоей жизни. Я подвел и тебя, и себя. Прощай, брат. Это была честь – быть твоим другом.
«Шум – это ветер! Тай на крыше».
- Подожди! - Дженсен выдернул из ящика стола пистолет (привычка, оставшаяся от давнего столкновения со стаей байкеров-рэкетиров) и бросился вон из кабинета. – Расскажи подробнее, мне нужно знать, чего ожидать.
«Тянуть время. Держать его на телефоне».
Дженсен отпустил внутреннего волка, но запретил трансформацию. Выброс адреналина хлестнул по нервам, и сделал мир вокруг четче и богаче запахами и звуками. С невозможной для человека скоростью Дженсен пробежал три лестничных пролета, и выскочил на крышу. Он выстрелил издалека, навскидку, молясь, чтобы Тай упал не вперед, а на бок.
Ему повезло.
В стрелке с транквилизатором была доза, вырубающая самого крупного волка, но Тай был силен, и когда Дженсен добежал и склонился над ним, он все еще был в сознании. И успел прошептать одно слово: «Падалеки».

- Падалеки Джаред Тристан, - через час докладывал Дженсену его начальник службы безопасности Джим Бивер. – Двадцать шесть лет, омега, родился в Штатах, учился в Стэнфорде, потом перевелся в Оксфорд. После окончания учебы - пробел, год назад всплыл в «Пеллегрино Энтерпрайзес». Штаб-квартира в Женеве, спекуляции с акциями, скупка и перепродажа компаний. Ходят слухи, что Падалеки – секретное оружие Пеллегрино, он использует его редко, но результат стопроцентный.
- Получается, что Коэн позаимствовал его у Пеллегрино и импортировал сюда? – высказался Бенедикт.
- Тай говорит, что был, как в тумане, помнит лишь желание угодить Падалеки, - сообщил Дженсен.
- Гипноз? – предположил Бенедикт.
- Вполне возможно, - согласился Бивер. - Кстати, почему Падалеки велел Олсону переписать акции на себя, а не на Коэна?
Дженсен задумчиво молчал и ему ответил Бенедикт:
- Страховка. Падалеки переведет акции на Коэна, когда тот ему заплатит.
- Этого до сих пор не случилось, иначе Коэн уже позвонил бы, - сказал Дженсен. – Возможно, это значит, что Падалеки ждет контрпредложения. Может, я хватаюсь за соломинку, но это наш единственный шанс. Джим, найди мне его. Я должен с ним поговорить.

- Нам повезло, - еще через час отчитывался Бивер. – Его проверяла налоговая служба, они подозревали отмывку денег потому, что он много лет регулярно переводит деньги из-за границы в Штаты. Оказалось, он платит одной частной психбольнице в Остине за содержание пациента Чада Мюррея. Я туда позвонил, и узнал, что сегодня Падалеки собирается его посетить.
- Спасибо, Джим, - Дженсен проверил бумажник и засунул за пояс пистолет. – Возьму у Джо самолет и догоню его.
Напряжение дрожало струной, веселый азарт горячил кровь. Дженсен Эклз вышел на охоту и это было зрелище не для слабонервных.
- Поехать с тобой?
- Не надо. Не хочу, чтобы он испугался и ушел в глухую оборону, а, как ты знаешь, гипнозу я не поддаюсь.

Зеленые радужки вспыхнули ослепительно белым светом. Один взгляд в эти глаза, и санитар, куривший у запасного выхода, послушно повел Дженсена внутрь. Сквозь окошко двери Дженсен заглянул в палату. Там было двое. Тот, что в больничной пижаме, выглядел, как типичный псих - отсутствующий взгляд, хаотичные движения, бессвязная речь. Но кое-что было не типично. Запертая дверь его палаты. Это раз. И полное отсутствие людей в коридоре на его этаже. Это два.
Второй стоял спиной к двери. Вместо больничной пижамы на нем были футболка и дизайнерские джинсы. Каштановые волосы почти до плеч слегка завиваются на концах. Плечи к бедрам – перевернутый треугольник. Так рисуют древнегреческих атлетов и героев. Высокий стащил с психа больничный халат, и тот немедленно принялся вертеть головой и размахивать руками. Тогда высокий схватил психа в охапку и бросил на кровать. Скинул свои мокасины, потом джинсы – под ними ничего. Залез на кровать, устроился между ног психа, приспустил его пижамные штаны и взял в рот. Псих трясся, стонал и бессмысленно смотрел в потолок. Высокий – Падалеки - кто же еще это мог быть - насадился на вставший член. Вверх-вниз, его мощные бедра набухали мышцами, пока он трахался с тем, кто сейчас мало отличался от резиновой куклы.
Смотреть на это было неприятно. Дженсен отошел от двери, но не перестал слышать. Скрип кровати. Вздохи. Бормотание. А еще… он не знал, как это описать, но это был звук отчаянья.

Когда дверь открылась, Дженсен впервые увидел его лицо. Прекраснее, чем небесные грезы, сладостнее, чем мечты. Чудо нового утра, свежесть ветра и блеск росы. Будто вселенная собрала все счастье мира в одном месте и бросила тебе в лицо.
- Не ходи за мной, - в спокойном, мелодичном голосе звучал приказ, которого нельзя было ослушаться.

Падалеки ушел. Он не видел, как Дженсен тряс головой, и едва передвигая ноги, упрямо делал шаг за шагом. «Не ходить за ним – вот еще! И пойду, и побегу, и полечу, если надо будет. Стоп. Побежать. А это мысль». Он снова отпустил волка, и стало немного легче. Но теперь, в компании волка, он еще ярче ощущал шлейф запаха омеги. Дженсен чувствовал себя кошкой под валерианой. Он убрал волка, и с радостью ощутил, что контроль над телом вернулся. Добежав до конца коридора, в окна лестничного пролета он увидел, как Падалеки садился в красный «корвет».

Соблюдая рекомендуемую для преследования параноиков (а если информации недостаточно, любой объект следует считать таковым) дистанцию, Дженсен набрал Бивера:
- Джим, это не гипноз, а запах. Похоже на ударную дозу героина, но без героина. Мне кажется, у него вот-вот начнется течка. Может, у него такой необычный ПТС? Покопай еще, я у него на хвосте.
Преследование привело его к причалу, где Дженсен полюбовался спиной Падалеки на борту удаляющейся лодки. Оказалось, что омеге принадлежал небольшой остров, куда он иногда приезжал «отдохнуть от суеты». Отвезти на остров Дженсена местные отказались, твердя, что «мистер Падалеки не одобрит». Дженсен в этом и не сомневался, но они не догадывались, насколько ему плевать. Небольшой сеанс внушения - и один из рыбаков повез его на своем видавшем виды катере.
Полуденное солнце щедро дарило водам озера Трэвис свой блеск, воздух был напоен свежестью и свободой. Когда до заросшего лесом островка осталось менее четверти мили, рыбак попросил Дженсена на минутку встать к штурвалу, а сам спустился в трюм.
И прорубив в обшивке дыру, потопил катер.
«Родовая вассальная клятва, - к такому выводу пришел Дженсен, пока плыл к острову. - Он не может мне отказать, но и не может сделать так, как я приказываю. Неразрешимое противоречие. В результате самоубийство или саботаж».

Выбравшись на берег, он снял мокрую одежду и развесил ее на деревьях. Пристроил на пенек ботинки и бумажник (пистолет, увы, пошел ко дну) и обернулся. Находиться на чужой родовой территории без приглашения было делом весьма опасным. Тут могли быть такие волчьи ловушки, о которых не написано ни в одной книжке. Потому, что никто не выжил, чтобы об этом рассказать. Но, нет. Лес, как лес, пара замаскированных ям на тропинках - ничего особенного. И только один запах - Падалеки. Никаких других волков или людей. Дженсен закрыл глаза и несколько минут стоял неподвижно. Привыкал. Аромат омеги был прекраснее самых чудесных духов, но Дженсен был настроен решительно - он больше не позволит какому-то запаху затуманить сознание. В центре острова среди вековых дубов обнаружился обветшалый коттедж. Деревянный дом выглядел нежилым. И это стало последней связной мыслью в голове Дженсена.
Сознание отключилось. А когда включилось снова, он обнаружил себя у кровати, на которой самая сладкая в мире омега в одиночестве переживала течку.

- Приперся все-таки, - презрительно процедил Падалеки. – На тебя заказа не было, так что пока я буду думать, что с тебя взять, перекинься и помассируй мне ступни.
Спустя мгновение Дженсен стал человеком, а руки потянулись к пяткам Падалеки. Это было жутко – не контролировать собственное тело, и Дженсен снова вызвал волка. Волк заявил, что они, конечно, могут сопротивляться, но омега пахнет охуенно и он будет дураком, если не… На этой мысли Дженсен прекратил диалог и как можно холоднее произнес:
- Я не за этим сюда приехал. Хочу выкупить акции Тая. Предлагаю десять процентов сверху.
Падалеки засмеялся. Зло и как-то горько.
- Все еще пытаешься диктовать условия? Это даже мило. Твой волк тебе не поможет. Если уж мать-природа решила наебать, отдельной особи ничего не остается, как только лапки кверху, - Джаред хищно усмехнулся и, дернув Дженсена за руку, усадил на кровать.
Дженсен рискнул убрать волка и осторожно прислушался к ощущениям тела. Дозу Падалеки хотелось до безумия. Без волка было труднее, но вызов волка без трансформации давал слишком большую нагрузку на человеческое тело. Сверхспособности не приходили без платы - тело словно сгорало. Час с волком стоил десяти лет жизни. Поэтому Дженсен постарался глубоко дышать и сосредоточиться на словах омеги, а не на его прекрасном теле.
– Задумывался ли ты когда-нибудь, зачем природа создала омег? – говорил между тем Падалеки. - Прирожденных шлюх, высшим наслаждением для которых является принять в себя узел альфы. Своего, а если нет своего, то любого другого. Это опьяняет, не так ли? Брать то, что так страстно готово отдаться. Альфа бросается на омегу, и его агрессия утекает в безопасное русло. Трах вместо драк, и все довольны. Ты, кстати, знал, что перед войнами рождается меньше омег? Природа так мудра, мать ее! Вот только бедные омеги подобны наркоманам, которых без их согласия подсадили на наркотик. С ним так приятно, так сладко, что отказаться невозможно. Но секс – это тоже власть, и эта власть развратила альф. Они пересекли черту, и природа отомстила - создала меня. Где-то за неделю до течки мой запах меняется так, что любой волк сделает все, что я скажу. А когда течка начинается, альфы хотят меня больше жизни. Они готовы абсолютно на все.
- Как тебя еще не изнасиловали?! – Дженсен пытался изобразить сарказм, но голос звучал хрипло.
- Природа позаботилась, ведь она создавала не очередную омегу-жертву, а омегу-господина, - Джаред хитро улыбнулся, и Дженсен вдруг отметил, что у него нос уточкой, а под ним ничуть не обветренные, гладкие, даже нежные губы. – Фокус в том, что, даже умирая от желания, альфа не может ко мне прикоснуться, пока я не разрешу.
- А если не разрешишь?
- Рад, что ты спросил, - оскалился омега. – Если альфа находится рядом, и не переспит со мной, то сойдет с ума.
Дженсена мутило от желания, сознание уплывало, но он видел, что и Падалеки не слишком хорошо себя чувствует.
- Вот, - Падалеки сунул Дженсену бумагу и ручку. – Так уж и быть, пиши на меня свои акции и получишь доступ к телу.
- Нет.
- Тогда проваливай, - Падалеки отвернулся к окну.
Дженсен сходил к берегу за одеждой, вернулся и хорошенько обследовал дом. Нашел утюг, испортил пиджак, зато высушил все остальное. Оделся, вернулся в спальню и сел на пол у дальней стены, положив голову на согнутые колени. Время неумолимо тащилось вперед, и сумерки плавно сменились прохладной темнотой ночи.
Падалеки достал вибратор и принялся ввинчивать его в себя.
- Если ты думаешь надавить своим присутствием, - бросил он, - то зря стараешься. Мне похуй твой запах. Мое состояние от него не меняется. Твое присутствие мне тоже похуй. Я привык, что вокруг сидят альфы, ждут и капают слюной. Меня это даже заводит.
Дженсен ушел. Он разделся, встал на пороге дома и всмотрелся в темноту, впитывая шепоты и запахи ночи. Обернулся и принялся носиться по лесу, разминая мышцы и прогоняя разочарование. Поймал двух зайцев, одного съел, другого принес омеге.
- Отъебись уже, - равнодушно бросил тот, глядя на пушистого, с рыжим отливом волка.
Дженсен снова ушел в лес. Съел второго зайца. Над верхушками деревьев появились звезды. Кругом царил первобытный настороженный покой: кто-то спал, а кто-то, стараясь не разбудить тех, кто спал, на них охотился. У Дженсена появилось настроение повыть на луну, но меланхолия быстро прошла и его деятельный ум заснул. Запах Падалеки вплетался в благоухания ночного леса, он плыл над всем, окутывал и баюкал. Волк сопел под ним, словно под теплым, байковым одеялом.

Солнечное, юное утро дышало влагой, и Дженсен решил искупаться. Он хорошенько разбежался, оттолкнулся и, обернувшись в полете, вошел в воду в человеческом теле. Которому в воде было совсем не жарко. Дженсен вбежал в дом голый, мокрый и замерзший. Сходил в душ, и, напевая себе под нос, приготовил и съел омлет с кучей бекона. Для Падалеки он смешал в блендере коктейль на воде из фруктов и зелени. Почему-то ему казалось, что омеге это понравится. Он принес кружку в спальню и тихо поставил на тумбочку рядом с кроватью. И уткнулся в колючий взгляд.
- Уже спятил? – холодно поинтересовался Падалеки.
- По моим ощущениям, да, - ответил Дженсен. – Поскольку волнуюсь, чтобы ты не помер с голоду.
- Если хочешь дожать меня добротой, зря стараешься, - сказал Падалеки, садясь на кровати.
- Да я уже понял, что ты вцепился в акции Тая, как клещ. Только неясно, почему. Боишься Коэна или этого своего Пеллегрино?
Омега отвел взгляд. Пушистые ресницы печальными стрелами опустились вниз.
- Никого я не боюсь. Может, я просто сволочь?
- Слушай, сволочь, а телефон у тебя есть? Хочу своих предупредить. Я пропал, они волнуются.
- Я сюда ничего не беру, - ответил Падалеки, прихлебывая из кружки. – А твой где?
- Последний отрезок пути пришлось пройти вплавь, - улыбнулся Дженсен. – Твои вассалы - ребята серьезные.
- Лодки тут тоже нет, послезавтра придет катер, - сообщил Падалеки и вдруг заметил, что за разговором почти допил приготовленный Дженсеном коктейль. Он бросил на альфу быстрый взгляд, но тот задумчиво смотрел в окно.
- Ну, значит, я застрял тут до послезавтра, - Дженсен потер пальцами лоб. – Или до того, как на остров нагрянут мои люди.
- Мечтать не вредно, - когда Падалеки улыбался, в нем проглядывал мальчишка.
В такие моменты Дженсен ясно видел, что этот человек не мог быть жестоким мерзавцем.
- Ты знаешь, - сказал Дженсен, - мне кажется, я понял, почему ты стал таким угрюмым. Когда постоянно ощущаешь себя чем-то вроде наркотика, наверное, наступает некий предел. Будто пересекаешь черту, за которой либо мания величия, либо презрение к людям. Делаешься неуязвимым и равнодушным.
- Тебе повезло, что у тебя иммунитет, – процедил Падалеки, но Дженсен успел заметить растерянность, промелькнувшую на его лице. - Иначе я прожевал бы тебя и выплюнул. Выжал бы до капли. Ты ведь очень красивый. И я заставил бы тебя расплатиться за каждую секунду, которую ты провел со мной не потому, что хочешь, а потому, что не можешь сопротивляться.

Дженсен не знал, что на это ответить. Ему нужно было подумать, и он отправился в лес. Он бродил по лесу и думал о Джареде Падалеки, о том, как тот жестикулирует, или слегка сутулится, стоя рядом с собеседником. О милой ямочке на его слегка заросшем щетиной подбородке. Думал о том, каково это – быть омегой, которая никогда не найдет своего единственного альфу потому, что его хотят все альфы. Думал обо всех омегах, с которыми когда-либо спал. Ему не случалось никого принуждать, его всегда хотели в ответ, но он много раз слышал разговоры о том, что это не насилие, если омеге потом все равно понравится. Не может так быть, чтобы не понравилось. Это же омега. Он думал о том, как альфы развращались, злоупотребляя властью над омегами и о том, что настоящая власть не в возможности удовлетворить желание, а в способности это желание вызвать. Это не альфы властвуют над омегами, это природа властвует над ними обоими, а они – всего лишь марионетки, не способные на свободу выбора. Дженсен чувствовал, что из лабиринта есть выход, у головоломки есть решение, только он пока не может его увидеть. Раньше он не понимал этот импульс – брать. Считал атавизмом, уделом тупоголовых волков, не способных контролировать животную агрессию. Теперь же ему очень хотелось вырубить Падалеки транквилизатором и подмять под себя… пусть сначала бесчувственное тело, но потом, когда он очнется на моем члене, ему понравится. Нет! Нельзя! Не поэтому, у них должно быть не поэтому. Не из-за течки или суперферомонов, только по обоюдному осознанному желанию.

Когда Дженсен вернулся, Джаред лежал на кровати, а между его ягодиц виднелась черная ручка вибратора. Живот и край футболки были измазаны в сперме. Кусая губы, он медленно водил рукой по налитому стволу, а в глазах плескалась черная тоска.
Дженсен глубоко вдохнул и постарался, чтобы голос звучал твердо и решительно:
- Во-первых, я могу сопротивляться. Во-вторых, я не знаю, как это доказать, но ты и сам мне нравишься, не только твой запах. Поэтому, если ты тоже хочешь, мы могли бы заняться сексом. Ты согласен?
- У тебя иногда глаза солнечные, почти белые, - рассеянно ответил Джаред, и Дженсен почувствовал, что окончательно сбит с толку.
- Да согласен я, согласен, иди сюда, - и Джаред протянул ему руку.

Несмотря на обстоятельства, их близость не походила на вихрь страсти или огонь наслаждения. Или на слегка тяжеловесный, земной секс хорошо изучивших друг друга супругов.
Это была стихия воды.
Влажные, чуть солоноватые губы соединяли души. Тягучие, полные силы и мощи движения связывали тела. Возбуждение накатывало, как цунами, и накрывало с головой, как девятый вал. Удовольствие напоминало то безмятежные, заросшие лилиями воды пруда, то пугающие омуты лесной речки, то блистающие, гигантские волны морского прибоя. Капельки пота скатывались с разгоряченных тел, они ныряли в жаркие объятия, и поцелуями пили души друг друга. Маленький родничок приязни стал ручейком симпатии, который превратился в могучую реку, смывшую воспоминания обо всех других партнерах.

Они занимались сексом, спали, и иногда Дженсену удавалось впихнуть в Джареда какую-нибудь еду. Остаток дня и ночь утекли в вечность. Светало. Дженсен сидел, прислонившись к спинке неплохо показавшей себя кровати, Джаред полулежал-полусидел, откинув голову ему на плечо. Губы Дженсена прошлись по мокрому виску, погладили отросшую щетину и, спустившись ниже, ласково поцеловали уголок приоткрытого рта.
- Твой член стал частью меня, неотторжимой частью, - слегка ерзая, сообщил ему Джаред. – Не уверен, что смогу его вернуть.
- Тебя устроит компромисс? – прошептал Дженсен ему в ухо. – Каждое утро ты будешь отдавать мне его во временное пользование, а каждый вечер я буду возвращать его обратно?
Не услышав ответа, Дженсен замер. Пауза затягивалась и становилась чем-то нехорошим.

- Я был обычным подростком, обычным волчонком, а то, что я всем нравился, считал обычным делом, - тихо и напряженно произнес Джаред. - Я выиграл всеамериканский конкурс MTV на право вручать награду «Выбор подростков» и даже это меня не насторожило. Я все списал на свое невъебенное обаяние. Поступил в университет, обзавелся кучей друзей и парнем. Я еще рос, ты бы видел меня тогда, я был такой тощий, половина нынешнего меня. Наверняка, мои способности тоже были не в полной силе. Потом пришла первая течка. Миша Коллинз чуть не порвал моего парня, очаровал меня и увез в отель, где научил такому сексу, что весь мой прежний опыт показался мне детским садом. Миша был старшекурсником, изучал химию. Он стал моим всем, - голос Джареда дрогнул и, чувствуя, что в истории сейчас случится что-то плохое, Дженсен крепче прижал его к себе. – Моим соседом по комнате был Чад Мюррей. Мы отлично уживались, он был добрым и веселым, хоть и слишком легкомысленным для альфы. Он не пропускал ни единой вечеринки и однажды его пьяные дружки решили пошутить. Когда он напился и отключился, они притащили его в нашу комнату, запихнули в шкаф и закрыли на ключ. Потом пришли мы с Мишей. У меня была течка, я едва соображал. Чад часто не ночевал, и я решил, что этой ночью он не вернется. А вот Миша понял, что он здесь. Миша разложил меня на кровати, надел на меня наушники и завязал глаза. Сказал, что не хочет, чтобы другие органы чувств меня отвлекали. Я послушался, ведь я всегда делал все, что он говорил. Меня не удивляло, что он берет у меня кровь или просит отдать грязную футболку. Ночь была очень сладкой, не помню, как я вырубился. Утром я проснулся, полез в шкаф и обнаружил Чада. Он уже был совершенно невменяем. Никто не мог понять, в чем причина, я в том числе. А незадолго до следующей течки после наших с ним развлечений Миша забыл у меня сумку, и я нашел его дневник. Я прочел, что он пытается выделить формулу моего запаха, изучая мою кровь и пот. Он подробно фиксировал свои ощущения от секса. Он писал, что в момент моей течки его желание имеет невыразимую силу. Что он не оторвался бы от меня за все золото мира и обещание рая в придачу. И что он хотел бы проверить, что будет с альфой, кто, испытывая такое же желание, не сможет меня трахнуть. Я помчался к Мише, обвинил его в несчастии Чада, назвал подонком и сказал, что между нами все кончено. Он засмеялся и ответил, что я принадлежу ему. Это он меня открыл. Что не будь я такой послушной лабораторной крысой, он уже давно обколол бы меня наркотой и привязал к кровати. Он сказал, что без этого волшебного запаха, на меня никто не и взглянул бы. А так я всю жизнь проведу в постели альф потому, что каждая альфа захочет меня трахнуть и трахнет, согласен я или нет. Я был совершенно раздавлен. Кажется, я плакал. К тому же началась течка, и накал эмоций буквально ввел меня в ступор. Я свернулся на полу в позе эмбриона. Помню, Миша достал шприц и двинулся ко мне. Я думаю, он хотел и дальше иметь меня – пусть и не добровольно с моей стороны. До тех пор я желал Мишу, сам искал его внимания. Это был первый раз, когда я его не хотел. Я сказал: «Нет» и обнаружил, что не создан жертвой. Что без моего разрешения он не может меня тронуть. Не может мне навредить, не может меня заставить. Он просил, извинялся, умолял, клялся в любви, предлагал деньги, унижался, валяясь у меня в ногах. А я молчал и наблюдал, как он постепенно сходит с ума от желания. Шести часов вполне хватило. Когда я утром уходил, он был так же невменяем, как Чад. Позже в подвале общежития нашли принадлежащую ему нарколабораторию, и все решили, что он спятил от самодельного экстази. С той ночи секс для меня отравлен. Да, я обрел власть, но власть без наслаждений – пустой звук, бесконечные дни и мучительные ночи.
- Прости меня, - пробормотал Дженсен. – Я не понял, что тебе неприятно.
Что-то в его голосе заставило Джареда повернуться, и он увидел, что Дженсен плачет. Одинокая слеза текла по щеке альфы, и то, что кто-то ему сострадает, стало для Джареда потрясением. То, что кому-то за него больно, иглой пронзило сердце, которого как он думал, у него больше нет.
- Нет! С тобой, нет, - горячо отозвался он, покрывая лицо альфы поцелуями, - Ты дал мне повод жить дальше. Ты заставил меня почувствовать больше, чем желание. Может быть, я влюбился еще в больнице. Когда не увидел в твоих глазах отвращения за то, что делал с Чадом.
- А зачем ты это делал? – осторожно спросил Дженсен. – Если не хочешь, не отвечай.
Джаред вздохнул.
- Я украл у него жизнь, - сказал он. – Были и другие, кого я довел до безумия, но насчет них… там было, чем себя оправдать. А он ни в чем не виноват. Он все время снится мне в кошмарах, я чувствую себя на его месте. Как он очнулся, запертый в шкафу - в темноте, один, не понимающий, где он и что с ним, а внутри жжет огонь непонятного желания, от которого нет спасения. Я кричу, стучу, разбивая в кровь кулаки – и ничего. Меня никто не слышит. Мне никто не поможет. Я словно в гробу. Просыпаюсь от того, что плачу во сне. Я долго экспериментировал и выяснил, что в момент моей течки во время полового акта его сознание не до конца, но проясняется. Как будто он поднимается из глубины на мелководье. На несколько секунд, может, минут. Но я должен их ему. Я должен ему всю его жизнь, и если так я могу вернуть хотя бы несколько часов, я буду это делать. И пускай со стороны это кажется мерзким, грязным и жестоким, - голос Джареда дрогнул.
- Тихо, тихо, - Дженсен гладил его по спине, и по телу омеги разливалось умиротворение.
За окном становилось все светлее. Это был час, когда природа балансирует на грани сна и нового дня.
- Расскажи что-нибудь о себе, - попросил Джаред.
- Ну, - Дженсен задумчиво надул губы, и Джареду снова захотелось его поцеловать, - Наверное, мой главный секрет в том, что я не такой уверенный в себе, как обо мне думают. Когда меня считают идеальным, я подыгрываю – ничего не могу с собой поделать. Наверное, я тщеславен. Еще я скрываю, что большие компании меня утомляют. Я лучше посижу где-нибудь один, побренчу на гитаре. У меня есть дар внушения, но он есть у всех альф, хотя хвастаться этим не принято.
- Разве?
- Это глупее, чем меряться членами, - улыбнулся Дженсен. – Внушение альф не может действовать на других волков, а чтобы подчинить людей хватает даже самой маленькой силы. Так какой смысл?!
- А откуда ты знаешь, что внушение альф не действует других волков?
- Отец рассказал.
«Любопытно», - подумал Джаред, а вслух спросил:
- Вы с отцом были очень близки?
- Да, - ответил Дженсен, и в его голосе отчетливо прозвучала нотка грусти. – Он всему меня научил. Только благодаря ему, я стал тем, кто я есть. Я сильно по нему скучаю. Ладно, хватит соплей. По-моему, нам надо хоть немного поспать.

Дженсен очень уютно сопел, но Джаред заснуть не мог. Он размышлял о том, каким глупцом он был. Столько лет потратил, жалея себя, вместо того, чтобы понять, что природа – символ баланса. Она тяготеет к равновесию и если создает омегу, который может обольстить любого альфу, то создает и альфу, который способен подчинить своей воле всех. В том числе пригасить влияние этой омеги. И это не банальное подавление воли, скорее способность завладеть сознанием другого, способность очаровать. Что бы ни внушил ему отец, Дженсен не был обычным альфой. Что, если древние легенды про белоглазых альф-вожаков не врут? Вот только Джаред не знал, стоит ли сообщать Дженсену о своих подозрениях. Дженсен явно гордился тем, что они сошлись не благодаря, а вопреки физиологии. Впрочем, в каком-то смысле это все равно было правдой. Дженсен мог порвать Джареда, но вместо этого обуздал свои инстинкты, и это дало им время разглядеть друг друга. Кроме того, вдруг отец Дженсена был прав? Вдруг он вырос таким хорошим только потому, что не подозревал, как действует на окружающих? Что, если осознание своей власти его испортит? Нет, он добрый, он справится. С его силой и моими способностями мы сможем горы свернуть, сможем изменить потребительское отношение к омегам. Расскажу, решил Джаред. Только позже, а пока…

Дженсен пришел к выводу, что пробуждение минетом имеет массу преимуществ перед будильником. Хотя из постели вылезать не хочется даже больше.
- Кстати, я согласен на предложенный тобой компромисс, - ненадолго освободив рот, заявил Джаред.
- Тогда давай волками? – осторожно предложил Дженсен.
Альфа мог переспать хоть с сотней омег - пока они были в человеческом облике, это ничего не означало. А вот секс в обличии волков предполагал серьезные отношения. Это было обещание хранить партнеру верность. Услышав: «Да», Дженсен обернулся и спрыгнул с кровати. Джаред тоже обернулся, но не сдвинулся с места. Волк-Дженсен помотал головой, ясно давая понять, что гробить постельное белье они не будут. Волк-Джаред фыркнул и, вальяжно соскочив с кровати, состроил выражение морды, говорившее: «Зануда!». Альфа игриво укусил омегу за бок, и Джаред молнией вылетел за дверь.
И были догонялки. И рычания, и довольные поскуливания. И зубы на загривке, и узел. И счастье настоящего единения, когда понятие «мы вместе» входит в плоть и кровь.

Потом они голышом валялись на траве и загорали. Дженсен дремал, а Джаред отбивался от комаров.
- Эта близость к природе без всяких удобств меня утомила, - наконец возмутился омега. - Знаешь, как сейчас хорошо в моем коттедже в Венском лесу?
- А мне никуда не хочется. Мне хорошо здесь, с тобой, - сладко потянулся Дженсен.
- Ты в курсе, что только что процитировал миссис Смит? – хихикнул Джаред.
- Заткнись.
- Придурок.
- Сучка.



Конец.

@темы: моё, библиотека фанфиков

---

"Как вы яхту назовёте, так она и поплывет" :)

(c)

@темы: Сверхъестественное

---

Ecce Homo

Я не знаю, правдивая это история или нет, но это камертон.
По сравнению с таким движением души все эти политиканы, которые врут, воруют и при этом пытаются указывать, что нам смотреть, думать и какой секс любить – просто мусор.



Мальчика 5-ти лет спросили, готов ли ты отдать кровь своей сестре (2 года), которая была при смерти и ей СРОЧНО нужно переливание крови. Он сказал, что готов... После переливания он тихо и испуганно спросил:
- А через сколько минут я умру?
Он думал, что это будет стоить ему жизни, но все равно согласился...




Ecce Homo — «се человек», букв. «вот человек», «это человек». Слова Понтия Пилата об Иисусе Христе.

@темы: "Не судите опрометчиво", - говорят Евангелие и господин кардинал (с)

---

Положительные вибрации

Название: Положительные вибрации.
Пейринг: Дженсен/Джаред
Рейтинг: NC-17
Жанр: крэк
Размер: мини, ~500 слов.
Дисклеймер: Джеи принадлежат себе и тем, кому сами себя дарят. Я их не брала и уже положила обратно.
Саммари: Написано на заявку 4.29. Дженсен-топ кинкфеста: Объективация. Джаред - секс-игрушка…


Джаред был самым веселым кольцом на член, когда-либо произведенным компанией “Joy Factory”. Это, впрочем, не мешало ему превосходно выполнять свои функции. Он был сделан из эластичного силикона с нежной, шелковистой поверхностью и легко растягивался на любой размер, плотного обхватывая ствол. А еще он обладал мощным и тихим моторчиком для стимуляции клитора. И он был неоново розовый. И слегка светился в темноте, что сильно веселило других обитателей коробки из-под туфель, выстеленной светло-бежевой оберточной бумагой. Например, Майка и Томми. Первый был длинным и тонким стеклянным дилдо с пупырышками, а второй – огромным, толстым вибратором голубого цвета.
Когда он был не занят, Джаред словно колобок, катался по коробке, болтал, шутил, тормошил и разыгрывал других ее обитателей. Он был свободен, беззаботен и относился к сексу, как к работе.

Пока не появился он – вибратор двойного действия.
- У вас конкурент, мальчики, - пропищала Кристин – маленькая загогулина для одновременной стимуляции клитора и точки G.
Не слишком большой, но с безумно красивыми формами, радикально черного цвета, с блестящим торцом - он был образцом элегантности. В него не вставлялись эти пошлые батарейки, о, нет, у него имелся встроенный аккумулятор. Он был герметичен и водонепроницаем. Очертания его ствола напоминали изящные обводы гоночной машины, а язычок для стимуляции клитора торчал, как плавник акулы. Джаред был очарован.

- Привет, - подкатился он к новенькому. – Я Джаред, мы можем поболтать, но если ты устал, то просто прогони меня.
- Я Дженсен и я с удовольствием с тобой пообщаюсь, - вежливо ответил тот.
- Здорово! Ты не смотри, что у меня цвет девчачий, я – отличный парень. Знаешь, какой я сильный? Сжимаю так, что мало не покажется. Хочешь, докажу?
- Не сейчас, - смутился Дженсен.
- О! Ты подумал, я в этом смысле? – хихикнул Джаред. – В этом смысле я еще ни с кем из игрушек...
- Почему же? - с наигранным равнодушием поинтересовался Дженсен.
- Один похож на градусник, второй - на полицейскую дубинку. Нет, уж, спасибо, - ответил Джаред.
- Понимаю, - сказал Дженсен и чувственно повернулся.
Джаред выдохнул и восхищенно продолжил:
- Другое дело, ты.
Он потерся о ствол Дженсена и тот задрожал.
- Они же смотрят, - томно прошептал Дженсен.
- Я весь горю, - настаивал Джаред. – Войди в меня, пожалуйста. Я сожмусь до предела, тебе будет хорошо, я обещаю.
И Дженсен сдался. Он проделся в кольцо до самого язычка и Джаред плотно его обхватил.
- Ты такой плюшевый на ощупь, - задохнулся от счастья Джаред. - Можно, я включу моторчик? Так хочется тебя поласкать. О, как хорошо, какое приятное трение.

Некоторое время слышалось только тихое жужжание, но потом распаленный Дженсен включил режим вибрации. Сразу третьей ступени. Джаред громко застонал, он просил, не зная точно о чем, изгибался и сжимался, а когда Дженсен включил режим пульсара, Джаред вскрикнул и засветился. Вжик, вжик, - долбил Дженсен. Вж, вж, - подмахивал Джаред, добавляя к стонам вспышки розового света. Их накрыло одновременно. Звук вибрации затих. Розовый свет погас.
- Ну, наконец-то, разрядились, - проворчал Томми, тщетно скрывая зависть.
- А вот и нет, - Джаред встрепенулся и ласково сжался. – Дженсен, ты готов ко второму раунду?

С тех самых пор хозяйка коробки привыкла, что перед использованием черный вибратор и розовое кольцо обязательно нужно ставить на зарядку. В коробке они всегда почему-то разряжались.

@темы: моё, библиотека фанфиков

---

Скорая помощь

Название: Скорая помощь.
Пейринг: Дженсен/Джаред
Рейтинг: NC-17
Жанр: RPS, AU
Размер: мини, ~1 300 слов.
Дисклеймер: Джеи принадлежат себе и тем, кому сами себя дарят. Я их не брала и уже положила обратно.
Саммари: Написано на заявку 4.5. Дженсен-топ кинкфеста: Джаред приходит в больницу на прием к врачу – Дженсену…



Доктор Эклз был молодым, высоким мужчиной, с коротко подстриженными темно-русыми волосами и зелеными глазами. Образ дополняли сногсшибательная улыбка и уверенные манеры, отражающие его прошлое: спортсмен и заводила университетского братства. Все это, разумеется, до того, как он сосредоточился на медицине.

Хотя доктор Эклз не считал себя геем, он всегда посматривал на Джареда с определенным эротическим интересом. Возможно, дело было в необычной внешности парня, которая, если быть до конца честными, притягивала взгляды многих мужчин. Впервые встретив Джареда, доктор Эклз не поверил его заявлению о возрасте. Может, разворотом плеч, и особенно, ростом парень и тянул на восемнадцать, но его лицо светилось такой невинностью, что доктор Эклз дал бы ему максимум пятнадцать. И эти его чуть раскосые, ласковые глаза. Аккуратные губки. Крепкая, круглая задница. Но главная причина крылась в его поведении. Как и многие парни, он был веселым и заводным, но в том, как он постоянно прикасался и обнимался, сквозило нечто провокационное.

- Здравствуй, - улыбнулся доктор, сжимая руку Джареда своей стальной хваткой.
Ему всегда нравилось демонстрировать парню свою силу.
- Привет, - потупившись, ответил Джаред,
- В чем проблема? - доктор Эклз подкатил свой стул к кушетке, на которую опустился Джаред.
- Мама сказала, что покраснение надо показать врачу, - ответил тот, теребя нитку в драных, низко сидящих джинсах, открывающих всем желающим возможность видеть его тазовые косточки.
Мать Джареда была истеричной наседкой с явными признаками ипохондрии. Все контактирующие с ней люди давно поняли, что проще выполнить и отвязаться, чем пережидать истерику.
- Понятно, - сказал доктор Эклз. – Раздевайся.
Когда Джаред разделся, доктор Эклз отметил про себя, что хотя лицо его еще сохраняло выражение ребенка, тело уже начало превращаться в тело мужчины. По крайней мере, костяк. Мышцы торса и рук еще не вышли на свой возможный потенциал. Но уже проявились и окрепли. Когда Джаред нагнулся, снимая джинсы, в штанах доктора Эклза произошло некое движение. Джинсы упали, открывая два упругих, идеальных полушария, едва влезающих в тесные белые трусы. Этот вид поразил доктора в самое сердце. Он кашлянул и поправил полу халата, чтобы скрыть выпуклость в брюках.
- С вами все в порядке? – Джаред полуобернулся и кокетливо взмахнул ресницами, попутно одной рукой разглаживая ткань трусов.
- Конечно, Джаред, - ответил доктор Эклз, не отводя взгляд от идеальной задницы, - Где покраснение?
Джаред скинул трусы и повернулся.
- Ничего страшного. Советую при мастурбации использовать лосьон или смазку. Иначе можно и мозоли натереть, - доктор Эклз позволил себе улыбнуться.
- Мне одеваться? – с еле заметной ноткой грусти поинтересовался Джаред.
- Сначала на всякий случай измерим тебе температуру, - ответил доктор Эклз.
Джаред отвернулся и нагнулся за трусами.
- Возможно, лучше измерить ее ректально, - вдруг вырвалось у доктора.
Многие стали бы протестовать, но Джаред только пожал плечами.
- Но сначала надо сделать так, чтобы градусник не испачкался. Забирайся на кушетку, встань на колени и опусти голову, я сделаю тебе клизму.
Уши Джареда запылали. Когда он влез на кушетку и принял позу, доктор помедлил, наслаждаясь видом. Он набрал клизму и, погладив мягкую кожу, раздвинул половинки, открыв тугое, гладкое отверстие. Его эрекция от этого не уменьшилась.
Закончив с клизмой, доктор Эклз приказал Джареду снова лечь на кушетку. Теперь уже на живот.
- Градусник – это тоже не больно, - сказал он, положив руку на мускулистую ляжку. Кожа Джареда на ощупь казалась до невозможности гладкой. Он провел рукой выше и остановился, едва удержавшись от того, чтобы погладить яички и член.
- Мне нужно, чтобы ты слегка раздвинул ноги, - сказал доктор Эклз, внимательно следя за собственным голосом.
Джаред послушался.
Доктор Эклз достал градусник и, повинуясь порыву, облизал его.
- Готов? – спросил он, приставив кончик к тугому отверстию.
Медленно, очень медленно доктор Эклз ввел градусник между сморщенных краев отверстия. Хотя обычно градусник вставляли всего на пару сантиметров, доктор Эклз просунул градусник до конца, удерживая его за кончик. Его пальцы прикоснулись к краям отверстия.
- Тебе не больно? – спросил доктор. На его брюках спереди топорщился внушительный бугор.
Джаред простонал нечто, напоминающее «нет». Но доктор Эклз и так видел, что Джареду не больно. Как только в нем оказался градусник, тело парня отреагировало совершенно однозначно. Джаред тяжело задышал и густо покраснел, смущенный тем, что возбудился.
- Я могу вынуть, - сказал доктор Эклз, вытянув градусник до половины.
Джаред выпятил задницу, желая вновь насадиться на градусник до конца, до самых пальцев.
- Хорошо, хорошо, - уступил доктор, снова толкнув градусник внутрь.
Но теперь он вместе с градусником вставил и кончики двух своих пальцев.
- Доктор Эклз? – неуверенно начал Джаред.
- Да? - замер доктор Эклз, испугавшись, что слишком далеко зашел.
- Я странно себя чувствую.
- Странно?
- Странные ощущения там, внутри.
Доктор Эклз начал вытаскивать пальцы.
- Нет! – воскликнул Джаред, снова приподнимая задницу.
Доктор Эклз ввел обратно градусник, и вместе с ним два пальца.
- Так лучше? – еле сдерживая себя, спросил доктор.
Эти легкие покачивания Джареда взад и вперед почти лишили его самоконтроля.
- Да, так немного лучше, - сам ответил он на свой вопрос. – А вот так?
Он вытащил градусник, и вставил два своих пальца на полную длину. В эту горячую, бархатную, тесноту.
- Оооо, - застонал Джаред.
Доктор Эклз больше терпеть не мог. Он влез на кушетку, расстегнул брюки, и достал напряженный, сочащийся член.
- Тебе это понравится, детка, - сказал доктор Эклз, размазывая по члену естественную смазку.
Когда пальцы доктора покинули его задницу, Джаред разочарованно застонал.
- Сейчас, - сказал доктор, думая только об узком, гладком, ждущем его отверстии.
Он приставил крупную, налитую головку члена к нежным краям отверстия.
-Готов, мой хороший?
- О, да, - застонал Джаред, потираясь задницей о член.
Это был очень толстый член, чтобы принимать его без любриканта, но Джаред даже не пикнул, пока жаркий ствол погружался в него на всю длину.
- Так тебе лучше? – спросил доктор, ложась сверху и прижимая Джареда своим весом к кушетке. Это было запретно и сладко - то, что он сам был полностью одет, в белом халате и при галстуке, а парень под ним был полностью обнажен, и в его власти.
- О, да, - еще громче застонал Джаред.
После этого доктор Эклз окончательно отпустил себя и стал вбиваться в горячую, тугую, нежную задницу. Но Джаред стонал слишком громко, и доктор Эклз, пошарив в кармане халата, вытащил один из чупа-чупсов, которые хранил для маленьких пациентов. Он воткнул его между губ Джареда и приказал:
- Соси.
Пять минут доктор Эклз жестко и сильно долбился в Джареда, одновременно насилуя его рот чупа-чупсом. Парень был таким сладким, что просто напрашивался, чтобы его трахнули во все возможные дырки. Выстрелив спермой в обжигающе горячую глубину, доктор встал с кушетки, приказал Джареду одеться и вышел, сказав, что его ждут дела.

Когда через полчаса доктор Эклз вернулся в кабинет, он с удивлением обнаружил, что Джаред с потерянным видом все еще сидит на кушетке.
- У меня что-то горло заболело, - пробормотал он, опуская глаза.
- Давай-ка взглянем.
Когда доктор Эклз подошел, Джаред опустился на колени, широко открыл рот, высунул язык и посмотрел на доктора.
Тот расстегнул брюки. Джаред даже не успел толком разглядеть крупный, налитой член, а он уже входил ему в горло.
- Может быть, это лекарство поможет, - рычал доктор Эклз, заталкивая толстый ствол до упора. Немного разогревшись, доктор Эклз поднял Джареда, приказал ему нагнуться и развести руками половинки, открывая взору доктора влажное, припухшее отверстие. Он смотрел, как Джаред беспомощно вертит задницей, без слов умоляя, чтобы его хорошенько трахнули. Что доктор и сделал, вторично накачав его спермой.
- На сегодня достаточно, - сказал он, убирая член и застегивая брюки.

Но вместо того, чтобы снова уйти, он обнял Джареда и ласково погладил по щеке.
- Разве ты не должен готовиться к зачету? – спросил он, нежно поцеловав парня в губы.
- К черту универ, если я могу лишний раз исполнить твою любимую фантазию про строгого врача и наивного малолетку.
- Спасибо, мой хороший, а теперь иди, я должен еще поработать, чтобы не опоздать домой к ужину.
- А может, еще разок? Раньше ты меня без трех-четырех заездов не отпустил бы. Я ведь еще гожусь на роль малолетки, правда?
- Посмотри на меня, детка, - сказал доктор Эклз. – Для меня ты всегда останешься наивной малолеткой даже, если станешь огромным, как гора, и перекачанным, как Шварцнегер. Потому, что меня возбуждают не малолетки, глупыш, меня возбуждаешь ты. …А сейчас давай в коленно-локтевую. Добился-таки своего, лисенок озабоченный.

@темы: моё, библиотека фанфиков

---

Take my breath away

Название: Take my breath away.
Пейринг: Дженсен/Джаред
Рейтинг: NC-17
Жанр: RPS, Колледж AU
Размер: мини, ~1 700 слов.
Дисклеймер: Джеи принадлежат себе и тем, кому сами себя дарят. Я их не брала и уже положила обратно.
Саммари: Написано на заявку 4.90. Дженсен-топ кинкфеста: Дженсен с Джаредом учатся на одном курсе, но из разных компаний, и никогда раньше не общались, пока Джаред не заметил на шее Дженсена четкий след удавки.
От автора:

Напоминание для особо въедливых читателей.

Это не наша U, где все, всегда и везде делается строго по закону, и дети не делают недетскую работу. Это AU, где все по-другому.




Take my breath away.

Услышав громкие раскаты хохота, Джаред поднял глаза от учебника. Компания Эклза, стоя на ступеньках, общежития, вероятно, решала, как с максимальным шумом отметить вечер пятницы. Джаред поерзал на лавочке. Он уже отсидел себе все на свете, но это была самая удобная стратегическая позиция, чтобы отловить профессора Феррис после ее лекций. Теплое весеннее солнце отражалось от оконных стекол старинных учебных корпусов и наполняло все вокруг ощущением беззаботного счастья. Джаред заметил, что Эклз отделился от своей компании и направился в сторону библиотеки. Все встречные студенты с ним здоровались, а студентки еще и заигрывали. Эклза знали все.

Нет, не так. О том, кто такой Дженсен Эклз знали все, и все хотели, чтобы он обратил на них внимание. Без сомнения, Эклз был самым популярным студентом Гарварда, хотя, как и Джаред, был всего лишь второкурсником. Но, по мнению Джареда, мало кто осознавал, какой загадкой на самом деле является этот парень. Джаред был убежден, что по-настоящему Эклза не знает никто. Начать с того, что учился он прекрасно, но ни в каких кружках и научных обществах не состоял. Он был отличным спортсменом, и в прошлом году едва не стал первым в истории Гарварда первокурсником – капитаном команды пловцов. А потом ушел из команды. И тренер его не убил, и спонсоры команды не превратили его жизнь в ад. Сначала Джаред думал, что Эклз освободил время, чтобы подрабатывать и сводить концы с концами. Но он водился с парнями, родители которых были самыми богатыми людьми страны, и они не просто терпели его, он был одним из заводил. Хотя никогда не лез на передний план. Этакий серый кардинал. Однажды Джареду удалось просмотреть его библиотечную карточку. Эклз читал обо всем на свете. И не литературу для чайников, а серьезные, фундаментальные труды. И хотя они сидели на одних и тех же лекциях, теперь Джаред уже не был так уверен, что Эклз учится тому же, чему и он. В общем, Дженсен Эклз – загадка международного масштаба. В очень привлекательной упаковке.

Обсудив с профессором Феррис тезисы своей статьи о правовых основах гражданского ареста, Джаред вышел в коридор второго этажа и направился к лестнице. Лестничный колодец в этом учебном корпусе был четырехгранником, и сквозь широкий квадрат пролета он увидел Дженсена. Тот стоял на первом этаже и, ухмыляясь, разминал шею. Джаред замер. Нет, вовсе не потому, что поглазеть на Эклза было приятно, просто на его шее Джаред заметил характерные покраснения. Натертости. Будто его душили широким шарфом. Джаред слегка завис. В его мире людей не душили шелковыми шарфами.

«Почему шелковыми? Падалеки, не путай реальность и порно. Вдруг его пытались убить? Вдруг ему нужна помощь, а он не знает, как о ней попросить? Он ведь всегда такой уверенный. Да, точно. Для начала нужно пойти за ним до общежития, проводить, просто на всякий случай. А потом надо придумать, как тактично предложить ему помощь».

Когда Джаред обнаружил, что потерял Эклза из виду, он замер. Именно это позволило ему услышать характерный бархатный голос. Он рванул к ближайшему зданию и осторожно глянул за угол. Дженсен говорил по телефону. Джаред прижался к стене и стал слушать.

- Он попытался меня задушить, но какие-то добрые самаритяне его спугнули. Завтра попробую еще раз.

Судя по голосу, Эклз не был испуган. Напротив, он успокаивал собеседника, обволакивал его мягкими интонациями, внушая, что ничего страшного не случилось. Джаред не заметил, как и сам расслабился. Поэтому лезвие у горла и железный обездвиживающий захват стали для Джареда сюрпризом.
- Что тебе нужно?
У Джареда ослабли ноги, и закружилась голова. Было очень стыдно, что дело совсем не в страхе, просто вся кровь от головы и других органов отлила в одно место, которое не должно было сейчас проявлять такую твердость. И не важно, насколько хорошо от Эклза пахло или какие у него глаза. Это не оправдание.
- Я шел за тобой потому, что увидел на твоей шее, - пробормотал Джаред и разозлился на себя.
За то, что стоит тут и мямлит вместо того, чтобы... Он попытался оттолкнуть Эклза, что не привело ни к каким результатам, кроме того, что стояк Джреда на секунду прижался к паху Эклза.
- Ах, вот как? – нехорошо ухмыльнулся Эклз, вжимаясь в Джареда всем телом. – Тебя заводит мысль, что кто-то меня душит? Имеет надо мной власть?
Джаред энергично замотал головой. Лезвие ножа слегка царапнуло шею, и от странного ощущения боли-удовольствия Джаред чуть не кончил. Он застонал и почувствовал, как жар стыда заливает лицо.
- Оказывается, все наоборот, - Эклз задумчиво надул губы. - Можно устроить. Жду тебя в одиннадцать в 452-ой.

- Привет, Джаред, - как ни в чем не бывало, улыбнулся ему Эклз, открывая дверь.
Как будто Джаред зашел занести конспект или выпить пива. Комната была типичной студенческой двушкой. Только необычно опрятной. Джаред бросил взгляд на вторую кровать.
- У меня нет соседа, - будто прочитав его мысли, сказал Эклз. – Пришлось шантажировать старосту общежития, и трахнуть его заместителя, но дело того стоило. Давай сразу к делу. Ты мне нравишься. Хочешь быть моим парнем?
Джаред расцвел улыбкой и попытался кинуться Эклзу на шею. Вместо этого обнаружил, что лежит на кровати.
- Буду расценивать это, как «да», - сказал сидящий на нем Эклз и начал его раздевать. Очень скоро оба парня были обнажены, Джаред все так же лежал на спине, а Эклз стоял над ним на коленях.
- Сейчас мы сделаем так, как мне нравится, ладно? – прошептал он Джареду на ухо, пристегивая его руки к спинке кровати. Он, как фокусник, вытащил непонятно откуда белый шелковый шарф и завязал Джареду глаза. – И можешь звать меня Дженсен, ведь мы сейчас познакомимся очень близко.
Джаред не мог понять, как еще не умер от сенсорной передозировки. Дженсен гладил, кусал и облизывал все его тело, доводя до исступления тем, что никак не шел дальше. Лишенные визуальной составляющей, остальные чувства Джареда обострились, и это еще больше усиливало возбуждение. Член Джареда практически лежал на его животе. Иногда Эклз касался его и от того, насколько мимолетным было это касание, Джареда скручивало судорогой нетерпения.
«Может Дженсен хочет заставить меня кончить только от этого?»
Теплое дуновение обожгло его пах.
- Хватит, - выдохнул Джаред. – Пожалуйста.
- Теперь я знаю, что ты и раньше собирал обо мне информацию, - промурлыкал Эклз, в паузах между словами легко касаясь языком головки члена. - Зачем?
- Не знаю, - простонал Джаред.
- Ответ неверный, - Дженсен с силой ущипнул Джареда за сосок.
Джаред заорал.
- Никакой ты не мазохист, - задумчиво пробормотал Эклз.
Он устроился в ногах кровати и закинул ноги Джареда себе не плечи. Сначала Джаред ощутил что-то приятно холодное и, пожалуй, текучее, а потом что-то принялось распирать его, ввинчиваясь глубже и глубже. Теплые пальцы начали ласково поглаживать член, потом он почувствовал мягкие губы, и наконец, горячую и влажную тесноту рта.
В ту же секунду все прекратилось. Там, внизу, было некомфортно пусто, а влажный член даже как-то замерз.
- Вторая и последняя попытка, - сказал Эклз. - Ты отвечаешь, зачем интересовался моими делами или я вставлю кляп, уйду и оставлю тебя так до утра. Кажется, меня сегодня звали на покер.
Джаред похолодел.
- У тебя есть какая-то тайна, я знаю, - зачастил он, уже не волнуясь о том, каким жалким, наверное, выглядит. - Я не должен был копать, но ты такой…такой....
Он умолк, понимая, что не смог ничего объяснить, только выставил себя идиотом.
Эклз ввинтил два своих пальца в колечко мышц. И слегка согнул.
Джаред охнул и попытался подкинуть бедра вверх.
- Лежи спокойно и слушай, - Эклз методично растягивал Джареда, делая ножницы и двигая пальцы наружу и внутрь. Это отвлекало, даже очень, но Джаред старался не пропустить ни единого слова. - С четырнадцати лет я сирота и с того же времени секретный агент. Работаю на правительство, параллельно учусь. Сначала в школе, теперь здесь.
Дженсен вытащил пальцы, отстегнул наручники, сорвал с головы Джареда шарф и вошел в него до упора.
Все это быстрее, чем глаза Джареда приспособились к свету.
-Ты такой быстрый, я за тобой не успеваю, - Джаред приподнял голову и потянулся за поцелуем. – Надеюсь, ты не скорострел?
- Я тебе покажу скорострел, - рявкнул Дженсен и двинул бедрами, выбивая из Джареда невольный вскрик.
Левой ладонью он с силой прижал член Джареда к его животу, создавая тесное пространство, в котором каждое движение было почти болезненно приятно. Он долбил в простату не хуже отбойного молотка и Джаред стонал на каждый толчок. Стоны становились все громче и громче и, наконец, сменились криками наслаждения.
Когда Джаред кончил, Эклз перевернул его на живот, поставил на четвереньки и навалился сверху.
- Ты такой горячий, - низким, бархатным голосом произнес он. - Закуси подушку, дай людям поспать.
От мысли, что в соседних комнатах его слышали, у Джареда снова встал, как каменный. Он закрыл глаза, опустил голову и сунул в рот кулак. Все ощущения сосредоточились в точке, где соединялись их тела. Эклз обхватил его ствол и стал ласково и нежно поглаживать бархатистую кожу. Он снизил темп и теперь покачивал бедрами очень медленно, явно растягивая удовольствие. Джареду же хотелось больше. На каждом толчке Эклза он начал двигаться назад, и услышал, как тот тихо и довольно стонет.
Когда Джаред был уже на грани, Эклз сцепил руки в замок под его грудью, рванул вверх, и усадил на свой член. Джаред откинул голову назад, на плечо партнера и тот несильно укусил его в шею. Под закрытыми веками Джареда рванул салют, и тело пронзили молнии оргазма.
Джаред обессилено рухнул на кровать. Эклз снял презерватив, завязал его узлом и метким броском отправил в корзину у двери.
- Как же мне хорошо, - сказал Джаред, улыбаясь в подушку.
- Подвинься, а то депортирую на вторую кровать, - буркнул Эклз, заваливаясь рядом.
Лицом к лицу, было совсем не тесно. Джаред лежал и с новым, радостно собственническим чувством разглядывал Эклза. Нет, теперь уже не Эклза, далекого и загадочного, а Дженсена, загадочного и близкого.
- Так что, будешь моим парнем? – спросил Дженсен, не открывая глаз.
- Конечно. А почему? Ты же уже спрашивал?
- То было не по-настоящему. Хотел быстрее уложить тебя в постель. И прежде, чем ты спросишь, нет, с наручниками мне не особенно нравится. Это просто один из методов допроса.
- А тебе нравится…?
- Спи, - прервал Дженсен, прикладывая палец к его губам. Завтра утром перевезем сюда твои вещи, а потом будем выяснять, кому что нравится.
Вдруг вспомнив, Джаред поднял руку, и дотронулся до красных пятен, которые стали всему причиной.
- Это ерунда, - сонно пробормотал Дженсен. – Видел бы ты, как досталось тому парню.

- А если я тебя когда-нибудь брошу, ты меня убьешь? – пошутил утром Джаред, еще не отойдя от крышесносного минета.
- Нет, - серьезно ответил Дженсен. - Просто загипнотизирую, чтобы ты меня не помнил. Не сомневайся, я умею, - и, искривив губы в характерной усмешке, добавил. – Иначе как бы я свалил из команды пловцов?

@темы: моё, библиотека фанфиков

---

Дженсен Эклз в "Смоллвилле" - 4.14.

Со временем они избавились от его прически в стиле одуванчик.
Ближе к концу сезона по гриму и по прическе Джейсон Тиг - это уже был практически Дин.

@темы: Смоллвилль

---

"Вдох глубокий, руки шире,
Не спешите, три-четыре,
Бодрость духа, грация и пластика,
Общеукрепляющая,
Утром отрезвляющая,
Если жив пока ещё,
гимнас-ти-ка".

@темы: Сверхъестественное, Дженсен Эклз

---

Дженсен Эклз в "Смоллвилле" - 4.14.

Белый воротничок, а на голове - пирамидка из волос:

и еще - крупный план

@темы: Смоллвилль

---

Я начиталась законов Мёрфи и у меня возникли

Законы сериального бизнеса:

1. Если сериал сделан так, чтобы нравиться каждому идиоту, только идиоты захотят его смотреть.
2. Никогда не пытайтесь повторить удачный сериал.
3. Хороший сериал сегодня лучше безупречного завтра.
4. Секс в сериале подобен воздуху, он становится очень важен только, если его нет.
5. Величина рекламной шумихи вокруг сериала обратно пропорциональна его реальному качеству. (также известен, как 1-й закон Сверхъестественного).
6. Даже если текст реплик настолько ясен, что исключает всякое ложное толкование, все равно найдутся зрители, которые поймут это неправильно.
7. Если вы уверены, что ваша серия встретит всеобщее одобрение, многим она обязательно не понравится.
8. Каждый следующий сезон кажется зрителям хуже предыдущего. Каждый прошедший сезон со временем нравится им больше, чем раньше. (также известен, как 2-й закон Сверхъестественного).
9. Сложность сюжета растет до тех пор, пока не превысит способности шоураннера. (также известен, как 3-й закон Сверхъестественного).
10. Из удач прошлых сезонов вырастают проблемы будущих.

@темы: моё, Я, правда, только намекнул, но как ловко намекнул! (с)

---

"Сверхъестественное" - 5.11.

гифка

@темы: Сверхъестественное

---

Рейтинги сценаристов «Сверхъестественного» в 8 сезоне.

Рейтинги - вещь странная. Иногда невозможно понять, почему у одной серии зрителей намного меньше, чем у другой. Но если для оценки отдельных актеров существуют многочисленные интернет-голосования, то чтобы погладить по головке отдельных сценаристов, придется опираться на рейтинги. Больше не на что. (Источник рейтингов: Wikipedia.)

Место в рейтинге по среднеарифметическому кол-ву зрителей в США в млн.

1. Andrew Dabb = 2,25 млн. [802 "What's Up, Tiger Mommy?", 808 "Hunteri Heroici", 814 "Trial and Error", 822 "Clip Show" = (2,51+2,00+2,41+2,07)/4];

2. Daniel Loflin = 2,23 млн. [802 "What's Up, Tiger Mommy?", 809 "Citizen Fang", 816 "Remember the Titans" = (2,51+2,06+2,13)/3];
3. Adam Glass = 2,22 млн. [806 "Southern Comfort", 812 "As Time Goes By", 818 "Freaks and Geeks" = (2,32+2,12+2,23)/3];
4-5. Robbie Thompson = 2,11 млн. [804 "Bitten", 811 "LARP and the Real Girl", 817 "Goodbye Stranger", 820 "Pac-Man Fever" = (1,86+2,01+2,16+2,42)/4];
4-5. Brad Buckner & Eugenie Ross-Leming = 2,11 млн.;
6. Jeremy Carver = 2,08 млн.;
7. Ben Edlund = 2,05 млн.;
8. Jenny Klein = 1,99 млн.

Место в рейтинге по абсолютному кол-ву зрителей в млн.:

1. Andrew Dabb & Daniel Loflin = 2,51 млн. [802 "What's Up, Tiger Mommy?"];
2. Robbie Thompson = 2,42 млн. [820 "Pac-Man Fever"];
3. Andrew Dabb = 2,41 млн. [814 "Trial and Error"]


Что касается общих воспоминаний от сезона: Адам Гласс придумал бункер тайного общества Men of Letters, Робби Томпсон придумал две ситуации шикарного косплея для Дина, Джереми Карвер, судя по всему, придумал концепцию сезона – т.е. скрижали, Метатрона, закрытие ада, недоизлечение Кроули. Вклад Бена Эдлунда неясен.

@темы: Сверхъестественное

---

Дженсен Эклз в "Сверхъестественном" - 7.05.

Мне бы такую демотивацию, а то все ем и ем...

@темы: Сверхъестественное

---

«Элементарно». Достойный конец достойного 1-го сезона.

«Элементарно» - мой первый сериал, где я к персонажам равнодушна, а сюжеты люблю.

Что очень понравилось? Одна из лучших сериальных заставок, какие мне попадались.

Тяжелая гифка

Что очень не понравилось? Внешность Ирэн Адлер. По-моему, она должна была бы выглядеть, как

Morena Baccarin

или

Summer Glau

@темы: разное